ЭСКИЗЫ И РИСУНКИ К КАРТИНАМ
Серов-иллюстратор был ниже Серова-портретиста, ниже Серова-живописца и рисовальщика. Иллюстрация — также рисунок, но рисунок иного порядка, чем тот, который любил и умел делать Серов. Подобно Репину, он любил рисовать только с натуры, и рисование от себя ему менее удавалось, оставаясь всегда несколько косноязычным. Исключение составляли рисунки, хотя и сделанные без натуры, но запечатленные по свежей памяти, точно наблюденные. От иллюстрирования литературных произведений он всегда отказывался, беря вообще под сомнение надобность иллюстрировать книгу. Для некоторых иллюстраторов он делал, впрочем, исключение — для Врубеля и его «Демона», для Александра Бенуа и его «Медного всадника». Сам он однажды соблазнился, согласившись дать несколько иллюстраций для издания сочинений Лермонтова, предпринятого в 90-х годах П. П. Конча-ловским-отцом. Позднее он об этом не раз сожалел, находя их из рук вон плохими. «Помесь Репина и Врубеля»,— говорил он про эти рисунки.
Когда в 1895 году А. И. Мамонтов попросил его дать несколько акварельных рисунков для задуманной им детской книжки «Картины из русской истории и быта», он согласился переработать что-нибудь из своих альбомных зарисовок с натуры, сделанных во время многочисленных поездок по России. Он сделал четыре акварели: «За дровами» — мальчик, везущий сани с дровами, «В тундре» — езда на оленях, «Пашня весной», «Базар в Малороссии». Первые две исполнены в 1896 году, вторые — в 1897 году. Они воспроизведены цветной литографией, но на столь низком техническом уровне, что от оригиналов не осталось и следа.
В 1899 году, когда вся Россия отмечала столетие со дня рождения Пушкина, Серов откликнулся на это событие, сделав для пушкинского издания того же Мамонтова «Тройку», нарисовав самого Пушкина. Один раз он берет его мечтательно сидящим на чугунной скамье в парке, а в другой — едущим полем в Болдино. Голова на первом портретном рисунке сделана превосходно, являя собой один из лучших пушкинских обликов, исполненных после смерти поэта, но фигура не удалась: непомерно вытянутые ноги создают впечатление человека высокого роста.
Замысел второго рисунка прямо великолепен. Несмотря на то, что фигура быстро едущего верхом Пушкина не закончена и еле намечены очертания дороги, поля и облаков, уже по этому началу видно, как интересно и поэтично задумал Серов свою неосуществленную юбилейную картину.
Не раз Серов принимался за темы, разоблачающие царское правительство и его расправу с революционерами. В 1898 году он задумал картину встречи в Сибири ссыльного декабриста с приехавшей к нему женой.Он сделал акварелью несколько вариантов картины и даже написал для нее этюд саней, намереваясь писать эту вещь зимой в Домотканове, но заваленный срочными заказами так и не добрался до нее.
В другой раз он берет один из мрачных эпизодов самодержавия — повешение политического преступника. Рисунок, пройденный акварелью, остался незаконченным, но и в этом виде производит сильное впечатление.
Серов несколько раз возвращался к красочной теме «Иверской». Он часто рисовал знаменитую четверку, громоздкую карету и кучера, зная все это наизусть. «Иверскую» привозили не только к богатым больным, но и в торговые помещения, в бани, в ссудные кассы, даже трактиры. Такую, наблюденную в жизни сцену привоза «Иверской» в третьеразрядный трактир Серов и задумал однажды изобразить в картине, но она осталась только в эскизе, бегло набросанном по свежему впечатлению.
Выезды в дешевые трактиры и другие непотребные места производились в менее пышной обстановке — не шестерками и четверками, а тройками. На них везли не оригинал иконы, а ее копию: «с небогатых хватит и этого!» Измученные непрерывной ездой одры остановились у крыльца; из него выскочили караулившие «половые», которые вытаскивают из кареты икону.
Только в рисунках, слегка тронутых акварелью и гуашью, остались два задуманных Серовым варианта картины на тему «Петр I в Монпле-зире», для которой он изрисовал изрядное число листов одного из альбомов. Тут и наброски композиции произведения и рисунки с «восковой персоны» в Эрмитаже, сделанной самим Растрелли-отцом. Лучший из вариантов тот, что был в собрании И. И. Трояновского, в нем больше движения в фигуре Петра. На первом, раннем варианте, неудачна постановка ног. Очень хорош набросок головы Петра с «персоны» в повороте. Этот же профиль по-другому обработан в наброске конной фигуры «Петра на строительстве Санкт Питербурха». На эту тему есть несколько рисунков. Одни пройдены гуашью, другие сделаны углем, третьи остались в карандаше. Есть три эскиза на сюжет «Спуск корабля при Петре». Хорош эскиз «Охота», изображающий всадника петровской эпохи, перепрыгнувшего через дорогу и несущегося с борзыми за лисицей. Наконец, сохранился незаконченный эскиз картины с всадником петровского времени на фоне деревни и часовенки.
Поездка Серова вместе с Бакстом в Грецию в 1907 году произвела на него столь неотразимое впечатление, что он приехал домой с твердым намерением вернуться еще раз к фантастике, не дававшейся ему в Домотканове, когда он задумал писать «Русалку». Три впечатления от этой поездки захватили его сильнее всех других: море, архаическая эллинская скульптура и Акрополь. Не будучи архитектором, он не чувствовал себя в силах справиться с архитектурной темой, но фантастический синий цвет моря, такой интенсивности, как нигде в мире, и непередаваемая красота архаических скульптур «кор», дали ему материал для картины, отнявшей у него почти два года — 1908-й и 1909-й.
Наблюдая море с парохода и следя за игрой вздымаемой им пены, Серов рисовал себе именно среди этого моря и этой пены рождение Венеры из пены морской. Но только увидев в Афинском музее серию мраморных кор, он понял, каков должен быть облик женщины в Эллинском море. Он остановился на мифе о похищении Зевсом Европы. Два года он бредит азиатской раскосостью глаз коры, гоняется по всей Европе за красавцем быком и пытается восстановить в памяти изумительный цвет воды Архипелага.
Зная, в чем была ошибка «Русалки», он не хочет ее повторять: его море — не этюд с натуры, ритмические ныряющие дельфины — не «зоологический вид». Европа получает черты архаики, а бык лишается всех признаков племенного премированного экземпляра. И все же «Похищение Европы» — яркое свидетельство того творческого раздвоения, которое присуще отныне Серову. В картине слишком заметен компромисс, видно порочное стремление соединить декоративный, т. е. по существу условный стиль с жизненным наблюдением. Исходя скорее от ума, нежели от чувства, эта попытка оказалась мало убедительной, и зритель не верит ни одному из четырех вариантов картины, не чувствуя в них сказочного мира.
Зато прекрасны подготовительные к ней работы — эскизы, рисунки, наброски, говорящие об интересных поисках, колебаниях, сомнениях. Эти альбомы решительно превосходят самою картину.
Вторая картина на тему из греческой мифологии — «Навзикая», также навеянная архаической скульптурой, несколько более удалась, но все же и в ней не найден секрет, дающий легенде жизнь.
В 1911 году Серов охладел к обеим картинам, отдавшись всецело новому замыслу — декоративным панно для дома В. В. Носова. Трудно сказать, насколько справился он с этой своей композиционной задачей, оставшейся только в эскизах, но последние дают представление об общем характере задуманного декора. Его тема снова мифологическая — Диана, превращающая Актеона в оленя. Кроме двух альбомов большого формата, заполненных эскизами, в серовской мастерской осталось 15 больших проектов росписей, изобилующих чудесными деталями и остроумными выдумками, но художник еще не успел на чем-нибудь окончательно остановиться, и мы не вправе гадать, что получилось бы из всего этого богатого материала.
Роспись была предназначена для только что отстроенного И. В. Жолтовским парадного зала дома Носовых, три стены которого она должна была занять. Насколько можно судить по наиболее обработанным эскизам, главная стена зала должна была получить трехчастное деление, оставшееся окончательно еще не решенным. В нескольких вариантах это деление оформлено при помощи кариатид-фавнов, в других — путем архитектурных членений. Всюду использованы мотивы с изображениями оленей, трактованных чисто орнаментально, в других вариантах встречаются амазонки и даже целая битва амазонок. Но доминирует над всем Диана.
Проект с кариатидами в свою очередь имеет несколько вариантов, решающих членения то плоскостно, то в виде глубоких ниш, меняющих форму кариатид и самые сюжеты. В альбомных рисунках отдельных фигур сказывается уже сильное влияние рисунков с обнаженной натуры в жюлье-новской академии и то стремление к упрощенности линий и форм, которое характерно для последнего года серовских исканий.